>>/629599/
В научном сообществе идею Канторовича раскритиковали. В автобиографии, написанной в последние месяцы жизни в 1986 г., Канторович объяснял это тем, что в работе использовался математический анализ, в то время как в СССР применение математических методов в экономике считалось антимарксистским подходом и средством апологетики капитализма.
Еще накануне публикации брошюры Канторовичу, обратившемуся в правительство с письмом о неправильном ценообразовании, посоветовали заниматься математикой, а не народным хозяйством. Но когда публикация все же вышла, рассказывает Залгаллер, в Госплане всерьез обсуждали арест Канторовича, и тогда его старший брат, работавший психиатром, предусмотрительно положил ученого к себе в больницу «на всякий случай». В итоге дело закончилось увольнением другого математика – Виктора Новожилова. Он также занимался экономико-математическими методами, решая проблему распределения капитала, и пришел к тем же выводам, что и Канторович, – воспринимавшимся как «предательские и с политической, и с идеологической точки зрения», характеризует Кэмпбелл.
В начале 1950-х издержки советского планирования доказал эксперимент на Ленинградском вагоностроительном заводе имени Егорова, где для раскроя металла стали применять линейное программирование. Это позволило сократить расход металла, то есть перевыполнить план по его экономии. Сократились, соответственно, и отходы производства, но в результате этого был сорван другой план завода – по сдаче металлолома. Поскольку неприятность объяснялась одобренным сверху экспериментом, местный райком защитил завод перед отраслевым начальством и договорился в виде исключения сохранить сотрудникам премию. Но возник другой казус: когда завод отрапортовал об увеличении использования металла при раскрое на 4%, начальство призвало работников не терять темп и повысило план по использованию металла на следующий год еще на 4%. «Выходило, что металл должен использоваться на 101%, и пришлось даже писать бумагу от академии, что больше 100% не бывает», – вспоминал Канторович.