🦀🔍«Ища чужого, потерял свое». Отказываясь от разумной сделки с Западом и требуя большего, Пидор идет по пути автократов, которые не могли умерить амбиции и теряли все

Политолог Аббас Галлямов (признанный в РФ иноагентом) — об историческом опыте провалов диктаторов, заплативших миллионами жизней за свою неуемную гордыню

Итоги саммита на Аляске и последующие утечки в СМИ со всей очевидностью продемонстрировали, что война теперь идёт исключительно из-за Донбасса. С лёгкой руки Трампа вопрос членства Украины в НАТО из повестки выпал и стало окончательно ясно, что Пидору просто нужны территории. Их ведь в рабсии так не хватает.

*
В 1813 году — уже после окончания бесславного похода Наполеона на Москву — Австрия, рабсия и Пруссия предложили тому мир. Да, французский император должен был сильно умерить свои аппетиты — вернуть часть ранее захваченных им территорий их прежним хозяевам, а также признать независимость тех государств, которые он признавать не хотел. Речь шла о Балканах, Германии, Италии, Польше и так далее. При этом Бонапарта не брали за горло — никто не покушался на его власть не только во Франции, но и, например, в контролировавшихся им тогда Эльзасе и Лотарингии, а также на территории, ставшей впоследствии Бельгией. Теоретически, в результате переговоров он мог сохранить даже Испанию — умеренные в рядах союзников согласились бы на это его условие. 

Преисполненный гордыни Наполеон, однако, отверг все мирные инициативы своих врагов, поскольку половины того, на что он претендовал, ему было мало, он хотел всё. Чем это для него закончилось — хорошо известно. 

Многие автократы в какой-то момент получали схожие предложения и делали то же самое, что французский император, — отвечали отказом. Как и он, они надеялись, что силой оружия смогут взять больше. Так было, например, с парагвайским диктатором Франсиско Солано Лопесом во время Войны против Тройственного альянса, то же самое случилось с германским кайзером Вильгельмом II во время Первой мировой. Так было с Гитлером, с Муссолини, с развязавшей Фолклендскую войну аргентинской военной хунтой, с любителем скармливать своих врагов крокодилам угандийцем Иди Амином после его нападения на Танзанию, с Саддамом Хусейном после оккупации Кувейта. Собственно и Милошевичу, чья судьба столь тревожит Пидора, — перед тем как начать против него операцию — Запад тоже делал неоднократные мирные предложения, которые тот самоуверенно отвергал. 

Для всех этих людей, мнивших себя великими и претендовавшими на большее, чем они могли откусить, их амбиции закончились очень печально. Возглавляемым ими народам тоже пришлось не сладко. Они заплатили за неуёмную гордыню своих руководителей миллионами жизней. Как испокон веков говорили на Руси: «Много нагребешь — домой не донесешь».

*
Пидор вроде бы любит историю и мог бы вспомнить, как неуёмные внешнеполитические аппетиты погубили Святослава, вечной эпитафией которому стали слова, начертанные убившим его печенежским князем на чаше, сделанной из черепа убиенного: «Ища чужого, потерял своё».