Свидетельства очевидцев о подробностях того, как начался бунт, отличаются друг от друга. Согласно одним, транссексуал по имени Сильвия Ривьера бросила бутылку в полицейского после того, как он ткнул её своей дубинкой. Другие очевидцы утверждают, что лесбиянка, которую вели к патрульной машине через толпу, оказала сопротивление из-за слишком туго застёгнутых наручников, а толпа в знак солидарности отреагировала таким же образом. Вне зависимости от этих различий в свидетельствах очевидно, что в толпе завязалась рукопашная драка, которая быстро добралась и до полицейских.
Полиция пыталась сдерживать толпу. Несколько человек были сбиты с ног, повалены на землю. Воспользовавшись ситуацией, оставшиеся без присмотра арестованные бежали из автозака. Инспектор Пайн попытался призвать людей к порядку, однако положение окончательно вышло из-под контроля. Толпа попыталась перевернуть полицейский фургон.
Слух о бунте быстро разнёсся по окрестностям, и многие жители близлежащих домов вместе с владельцами соседних баров устремились к месту происшествия. Кто-то в толпе крикнул, что облава на бар была спровоцирована самими хозяевами бара, отказавшимися заплатить полицейским взятку. В ответ кто-то ещё крикнул: «Так давайте мы им заплатим!» В полицейских полетели монеты, банки с пивом, а также кирпичи с соседней стройплощадки. Толпа кричала: «Pigs!» (с англ. — «Свиньи») и «Faggot Cops!» (с англ. — «Копы-педики»). Ошеломлённые такой реакцией толпы, полицейские отступили обратно в бар, захватив с собой при этом случайно попавших «под руку» людей. Фолк-певец и гетеросексуал Дэйв ван Ронк (Dave van Ronk), проходивший мимо бара, был схвачен полицейскими, затащен в бар и там избит. Десять полицейских, а также несколько задержанных при облаве людей, включая случайно попавших ван Ронка и журналиста Говарда Смита, забаррикадировались внутри бара. Атака толпы нарастала. Некоторые попытались поджечь здание. Другие использовали парковочный счётчик в качестве тарана, чтобы выгнать полицейских из помещения на улицу.
Очевидцы тех событий утверждали, что у бунта не было явных зачинщиков или чёткой организации. Всё случилось спонтанно. Майкл Фейдер вспоминал:
«Мы все вдруг одновременно поняли, что с нас хватит. Никто ни с кем не договаривался. Просто после стольких лет унижений это одновременно пришло в голову всем, кто оказался в ту ночь в том самом месте, и это не было организованным протестом… Все в толпе чувствовали, что обратного пути не будет. Это было последней каплей… Там были разные люди, но всех объединяло одно — нежелание мириться с полицейским беспределом. Мы попытались вернуть себе свободу. Мы стали требовать свободу. И мы больше не собирались прятаться в ночи. Как будто что-то витало в воздухе. Это был дух свободы. И мы поняли, что мы будем бороться за неё. И мы не собирались отступать.»
В здание бара летело всё, что только попадалось под руки: мусорные баки, камни, кирпичи. В ход шли даже коктейли Молотова. Из толпы доносилось: «Все эти годы вы обращались с нами как с дерьмом? Теперь — наша очередь!». Полиция попыталась разогнать толпу при помощи пожарного гидранта, однако давление в трубе было слишком низким, и вода только раззадорила толпу. Когда протестующие прорвались в бар, их встретили вооружённые полицейские. Обстановка была на пределе. Полицейские целились в протестующих, а те в свою очередь облили бензином барную стойку и подожгли её. Пожар не был допущен подъехавшей пожарной машиной. В общей сложности осада бара длилась 45 минут.