Милостивый друг мой,
Позвольте мне высказать наблюдение, которое нередко посещает ум мой в часы размышления, случается — и под действием вещества, отрешающего восприятие от суеты повседневной.
Коли, пребывая в обществе, ощущаешь неприязнь и внутреннее отторжение, то, смею полагать, сие ощущение не ложно. И хотя ум наш склонен к тревожности и излишнему самокопанию, всё же не следует сие путать с подлинным восприятием нравственной гнилости окружающих.
Сколь часто мы, в угоду покою или страху, стараемся не замечать, что окружены существами, не обладающими ни благородством, ни честностью, ни даже простым человеческим достоинством. Повсеместно — крысиный норов, скверна корысти, готовность предать, оклеветать, извратить. Всякий, кажется, сохраняет личину порядочности, да стоит отвернуться — и уж обсуждение, насмешка, сплетня входят в обиход, как нечто естественное.
Сие лицемерие, столь прочно вросшее в плоть общественного существования, глубоко омерзительно. Ибо наедине каждый, быть может, кажется вежливым и благожелательным, но в кругу — тотчас стремится возвыситься, принизив ближнего. Так формируется пародия на иерархию, гнусная и безнравственная.
Иной раз, погрузившись в созерцание (возможно, aided by дымящийся предмет растительного происхождения), испытываешь внезапную ясность: ты сам не лучше. И хотя гнусность окружающих поражает, — не есть ли она отражение собственной испорченности, увиденной с иного угла?
В такие часы откровения становится ясно, сколь ничтожны многие наши занятия: бессмысленные поглощения пищи, праздные забавы, труд ради труда — дабы лишь удовлетворять бездушные, мимолётные потребности. Где же выход, вопрошает ум: в чём смысл сего бесконечного и изнурительного сна, столь невыносимо грубого и бесчеловечного?
Тем не менее, неспешная прогулка подле парка после затяжки — нередко приносит умиротворение, почти философское.
Cannabis C. Sativa — вещество воистину двойственное: с одной стороны, оно, подобно искусителю, шепчет в сознание тьму и безумие; с другой же — открывает восхищение перед тончайшими оттенками бытия. Пробуждая нас из одной иллюзии, оно, увы, погружает в другую. И каков же удел человеческий в этом бесконечном фрактале обмана? Не погибель ли?